Общественность Республики, начиная с 90-х годов, регулярно ставит вопрос о пересмотре устоявшейся терминологии, касательно событий 1989-2008 годов. Речь, прежде всего, идет об использовании термина «грузино-осетинский конфликт» в официальной терминологии органов государственной власти и СМИ, в образовательной и научной сферах Южной Осетии.
Проблема правомерности использования данного термина заключается в том, что он не отражает суть произошедших событий, не определяет, кто являлся жертвой и агрессором, и таким образом фактически ставит стороны в ситуацию равноответственности.
В современной науке под конфликтом понимается столкновение двух или более разнонаправленных сил с целью реализации их интересов в условиях противодействия. Иными словами, конфликт представляет собой конкурентное взаимодействие или борьбу двух и более сторон (групп, государств, индивидов), оспаривающих друг у друга ресурсы, территории или сферы влияния.
В свое время дискуссии на эту тему не привели к конкретным результатам и термин «грузино-осетинский конфликт» продолжал использоваться и дальше, хотя в братской Абхазии термин «Отечественная война» применительно к событиям грузинской агрессии давно и прочно введен в официальную терминологию государственных органов и СМИ.
Считаю, что дальнейшее использование термина «конфликт» не только неправомерно, но и наносит вред интересам республики на внешнеполитической арене, позволяя грузинской стороне отвлекать внимание международной общественности от фактов этнической чистки в отношении южных осетин. Более того, ответственность Грузии как государства за совершение вооруженной агрессии с целью ликвидации этнической общности южных осетин и созданной ими Республики Южная Осетия, также остается за скобками.
Вместо термина «грузино-осетинский конфликт» с целью обозначения событий 1989-2008 годов предлагаю ввести термин «Отечественная война» с последующим повсеместным использованием в официальной терминологии и правовых документах, а также в образовательной и научной сфере.
В отличие от обычного вооруженного конфликта, при Отечественной войне одна из сторон воюет не за интересы, ресурсы или территории, а за существование и сохранение своего Отечества. Поражение в Отечественной войне означает утрату государственной самостоятельности, утрату Отечества. Характерными для подобного рода войн являются массовый героизм и участие в сражениях не только вооруженных сил, но и всего народа, независимо от пола и возраста.
Сказанное в полной мере относится к борьбе осетинского народа против грузинских агрессоров.
В этой связи могут последовать возражения, что следует раздельно рассматривать войну 1989-92 гг. и 2004-2008 гг. Однако речь идет об одном взаимосвязанном процессе, состоящим из нескольких последовательных этапов. Суть происходящего заключалась в справедливой освободительной войне осетинского народа за право на независимое развитие и физическое существование. Грузия же со своей стороны в течение 20 лет с помощью разных методов предпринимала регулярные попытки уничтожить Южную Осетию, создать невыносимые условия для существования югоосетинского народа. При этом, несмотря на неоднократную смену власти, цели и задачи грузинского государства не изменялись.
Маховик террора и геноцида начал раскручиваться в конце 80-х годов первоначально в форме агрессивной информационной кампании, содержащей призывы к насильственной депортации осетин, ассимиляции и искусственному ограничению рождаемости. Затем начались этнические чистки против осетин, проживающих на территории самой Грузии, сопровождающиеся массовыми убийствами. Точное количество жертв среди осетинского населения Грузии неизвестно до сих пор. После этого началось непосредственное вторжение в Южную Осетию, приведшее к гибели сотен людей. Были сожжены более 117 осетинских сел, значительные разрушения имелись в городе Цхинвал. Уничтожена экономика и инфраструктура Южной Осетии.
Этнические чистки и открытую военную агрессию в 1989-92 годах, в 90-е годы сменила тактика «мягкой силы», заключающаяся в проведении политики экономической и инфраструктурной блокады, информационного и дипломатического давления, организацию террористических актов и заказных убийств лидеров национально-освободительного движения. Потерпев неудачу в этой тактике, грузинская политическая элита, начиная с 2004 года, вновь прибегла к открытой военной агрессии. С помощью стран блока НАТО, в первую очередь США, были созданы современные вооруженные силы, хорошо оснащенные тяжелыми наступательными вооружениями. Одновременно проводилась политика террора и запугивания, а также попыток подкупа части населения, с использованием методов так называемого «гуманитарного штурма». Блокада Южной Осетии приобрела самые изощренные формы, город Цхинвал из-за действий грузинских властей на оккупированных территориях в течение четырех лет испытывал серьезные проблемы с водоснабжением, поставивших ситуацию в столице Республики на грань гуманитарной катастрофы. Снайперская война и массовые захваты заложников были введены в систему. Одновременно с целью прикрытия агрессивных планов и попытки раскола югоосетинского общества были созданы марионеточные структуры (политико-правовую оценку деятельности которых уже дала специально созданная комиссия). Кульминацией агрессии стали события августа 2008 года, когда грузинские войска приступили к проведению операции «Чистое поле», ставившей целью уничтожение не только югоосетинской государственности, но и осетин как этноса. Довести свою задачу до логического завершения агрессору помешало беспрецедентное по своему мужеству сопротивление южных осетин и решение руководства Российской Федерации провести операцию по принуждению агрессора к миру.
Последовавшее затем признание независимости Республики со стороны РФ поставило точку в справедливой Отечественной войне осетинского народа против грузинских агрессоров.
Отметим, что данный вопрос будет вынесен в ближайшее время на сессию законодательного органа Республики Южная Осетия.
Депутат Парламента РЮО Петр Гассиев